(Глава 28) Этот день Победы!

Выдалась на редкость светлая ночь. Луна подсвечивала окрестности. У подножья горы Абул я, теряя последние силы, вгрызался киркой в каменистую землю. Тут лопата не помощник, это тебе не средняя полоса России. Камень на камне. Эту траншею я копал уже, наверное, часов шесть. К утру траншея должна быть готова. Приказ...

Думал, только актеры в кино так изображают усталость, для яркости восприятия, когда человек падает без сил. Нет, оказывается, изнеможение физическое – вполне реальная вещь. Стоять уже не могу, сижу на дне окопа на коленях. Два-три удара киркой – и передышка. Беру лопату, выкидываю горсть земли наверх и прислоняюсь к стенке окопа, отдых. Ещё одна горсть, опять отдых. Уже нет сил поднимать лопату, выскребаю руками...

Слышу шуршание, привстаю, осматриваюсь. Какая-то змея приползла. Наверное, любопытное пресмыкающееся решило узнать, кто тут копошится. Не обращаю внимания и опускаюсь в окоп, надо успеть до рассвета. 

И угораздило меня надеть бушлат подполковника и уснуть в нём на солнышке, когда все рыли эти окопы. Теперь вот, расплачиваюсь. А все сейчас в казарме, дрыхнут под одеялом... На ужин были макароны...

Чего мне работать, когда дембель уже! Мои многие сослуживцы уже дома, а я тут ещё по горам ползаю. 

Ну ладно, я вам покажу, что такое «дедушка» Советской Армии. Думали, я тут костьми лягу?! Спасибо, что хоть банку каши оставили. Всё, сил, кажется, уже нет совсем. А ещё топать километров десять до дивизии. Бушлат, правда, подполковник оставил, пожалел солдата.
Это были последние мои дни службы в армии. Так, немного подзалетел напоследок. Но это мелочи. Наконец, этот проклятый окоп был выкопан. Полежу перед дорогой. Я лёг на землю - сухо, весеннее солнце уже её прогрело. Хорошо, тело отдыхает, время три часа ночи, успею добраться до подъёма, только чуть полежу. 

Змейка та где-то рядом притаилась. Ну, полежим, подружка, вместе...

Смотрю на звёздное небо, меняются потоки лёгкого ветра и доносится приглушенный рокот от движка. Потом тишина. Величественная гора, стоит себе тут столетиями, а я, такой маленький, лежу вот, у её подножья. Тепло. Вспоминаю прошедшие месяцы завершающейся службы. Мозоли от сапог, бессонные ночи, холод, бесконечная усталость и тоска по дому. Неужели это всё вот-вот окажется позади?!

Не свистели пули, не гремели настоящие взрывы, всё это обошло меня. Опасность хоть и была частой гостьей, но разве сравнить это с тем, что прошли ребята в годы Великой Отечественной войны! Такие же юные, они вот так же выкапывали тысячи окопов, стаптывали сапоги... и умирали! Умирали каждый день, каждый час... за землю свою!

Мне нельзя долго смотреть хронику тех лет. Мне давно тяжело это даётся. Я очень страдаю, глядя на эти кадры. И это совсем не лечится почему-то. Может, наследственное – отец прослужил всю жизнь в армии. 

Дед воевал, бабушка пережила оккупацию. В аду выжила моя бабушка, в аду продержалась, в рабстве под немцами. Время не вылечило её, до последнего дня она прятала под матрац кусочек хлеба, конфетку. 

И всегда боялась, переживала за всех. Голодные годы до сих пор отражаются и на маме, она не может, когда холодильник наполовину пуст...

Болью, настоящей, неподдельной болью отзывается сердце, когда вниманием ухожу в то время. 

Этот подвиг народа я не могу ограничить какими-то рамками своего сознания, нет границ, не получается. Всегда будет мало, всегда недостаточно, не охватить этот подвиг. Будто, я сам прошёл через это. 

Откуда это, не знаю – трепет и преклонение перед тем поколением, вшит в нас этот трепет. И ничего не поделать с собой... И хорошо, что так. Нет права забыть!

Этот мир заработан ценой великих потерь! Пропитывалась земля человеческой кровью, стонами наполнен был воздух, предсмертными вскриками солдат, тяжёлым запахом сгоревших тел, осиротевшими детьми, слезами вдов, страхом и бесстрашием, болью невыносимой! Само Небо, кажется, плакало, глядя на ужасы, что творились на земле нашей! Эхо тех дней ещё звучит в воздухе отголосками боёв, ещё очень больно, и сжимается сердце ещё живых ветеранов. И моё сердце унаследовало этот трепет особенный.

Не забывает сердце. И память об этом - как лучшее лекарство от дури человеческой. Как прививка на всю жизнь. Помни, сердце, не смей забыть. И оно помнит, да и как иначе, если ты – часть народа, который сделал невозможное. И столь большая гордость за этот народ! Это, пожалуй, единственные эмоции, которым я даю свободу. Не смею сдерживать их перед подвигом народа нашего!

И пусть Мир смотрит в глаза славян! Наивных и доверчивых, простых и гениальных, сострадательных и бедных, бесхитростных и бесшабашных! Да только Дух всегда жил и жив в сердцах людей наших! Настоящие бриллианты рождаются на этой земле! Дурости много в нас, как не хватает какой-то части. Но, как нигде, именно на этой земле, рождаются воины-одиночки! Не подходит выражение «Один в поле не воин» для славян. А уж, если соберутся вместе, дойдут до Берлина!

Рай вам на Небесах, солдаты, отдавшие жизнь за нас всех! Память пусть живёт о вас и хранится поколениями, родные наши! Вы – пример стойкости и выносливости для нас! Вы – те, кто не сломался, вынес все тяготы и потери! Пусть Милость Бога Всемогущего пребывает с вами всеми до скончания времён! Пусть Души ваши согреваются благодарностью от тех, кто ценит то, что сделали вы! Поклон вам до земли! И простите нас за всё...!

9 мая 2008 г.